Помимо обсуждаемой Конституции и нового издания Концепции национальной безопасности в Беларуси впервые готовится Концепция внешней политики, или внешнеполитическая доктрина. Не исключено, что в ней появится и термин «многовекторность», который в свете последних событий приобрел новую окраску. Что он означает и какой должна быть многовекторность, выяснял корреспондент агентства «Минск-Новости».
Фото ilinterviews.com
Директор Совета по международным отношениям «Минский диалог» Евгений Прейгерман:
— Есть проблема того, что мы понимаем под термином «многовекторность». Например, председатель Постоянной комиссии Палаты представителей Национального собрания по международным делам Андрей Савиных в свое время выступил с неким политическим слоганом. По-моему мнению, это не научная и не аналитическая публикация.
Не совсем понятно, что различные люди в мире и, в частности, на постсоветском пространстве понимают под термином «многовекторность». Я вот только недавно написал и защитил диссертацию, в которой пытался найти все то, что в научной литературе написано о ней. По большому счету, пришел к тому, что есть только одна работа, претендующая на серьезную научность в этой теме. Но и к ней огромное количество претензий. Поэтому, говоря о многовекторности, мы должны понимать, что это скорее политический слоган, который особенно хорошо звучал в 1990-х. Именно поэтому он использовался и продолжает использоваться практически всеми или абсолютным большинством постсоветских стран, в том числе самой Россией. Я в июне этого года был на «Примаковских чтениях» и собственными ушами слышал рассуждения министра иностранных дел России Сергея Лаврова на тему российской многовекторности.
Поэтому как политический слоган термин используется. Но что мы понимаем под ним в содержательном смысле? Если стремление развивать сотрудничество на основании того, что мы хотим торговать или иметь другие экономические отношения со всеми или с абсолютным большинством стран мира, то это одна ситуация. И тогда очевидно, что у государства не может не быть многовекторной внешней политики. Любое суверенное государство будет по определению многовекторным. Как только оно перестает быть суверенным, то теряет многовекторность. Если же мы подразумеваем под многовекторностью политические предпочтения, выставление ранжира в наших союзных отношениях, тогда тоже совершенно очевидно, что наши отношения с Россией несопоставимы с нашими отношениями с Западом. Так было всегда даже до возникновения нынешней кризисной ситуации в этих отношениях.
Я уже сказал, что у любого государства многовекторная по определению политика. В нашем конкретном случае я представляю единственную практическую ситуацию, когда наша политика может перестать быть многовекторной. Это если, грубо говоря, на наших западных рубежах возникает настоящий «железный занавес» или даже бетонный кордон, через который невозможны не только политические коммуникации, но и экономическое взаимодействие. До той поры, пока мы имеем хоть какие-то экономические отношения со странами в том числе Запада, у нас по определению многовекторная внешняя политика.
Не думаю, что многовекторность нужно каким-либо способом увязывать с обсуждаемым проектом Конституции. Как я уже сказал, это элементарная норма для любого суверенного государства. Поэтому точно так же, как нам в Конституции не стоит прописывать, что солнце утром встает, а вечером заходит, нет смысла прописывать то, что мы многовекторны.
К слову, сегодня помимо Конституции и нового издания Концепции национальной безопасности впервые готовится Концепция внешней политики Беларуси. Вот там наверняка мы сможем увидеть какие-то более детальные оттенки видения внешней политики. Которые, я надеюсь, в том числе раскроют практическую суть многовекторности в сегодняшних сложных взаимоотношениях с Западом.
Фото zviazda.by
Председатель Постоянной комиссии Палаты представителей Национального собрания по международным делам Андрей Савиных:
— Я видел материал Евгения, но это несколько наивная критика. Что касается внешнеполитической доктрины, то она уже разработана и скоро будет представлена.
Понятие многовекторности в белорусской внешней политике всегда носило больше декларативный характер. Мы таким образом транслировали остальному миру сигнал о том, что проводим миролюбивую внешнюю политику, что она направлена на установление добрососедских дружеских отношений со всеми государствами мира. В практической плоскости многовекторная политика Беларуси реализовывалась только в экономической сфере и касалась исключительно экспортных стратегий реализации наших товаров. Это, естественно, было инструментом как экономического роста внутри страны, так и социально-экономического развития.
Повторюсь, многовекторность в политическом смысле скорее являлась маркером, подчеркивающим миролюбие белорусской внешней политики, готовность действовать на взаимовыгодной и взаимоприемлемой основе со всеми государствами мира на основе принципов, зафиксированных в Уставе ООН.
Сегодня мы видим, как разрушается глобальный мир и уходит в прошлое на довольно продолжительный период, может быть, 20–30 лет. Место глобализации все активней занимает регионализация, а именно создание многополярного мира, приход которого мы приветствуем практически во всех своих политических документах. Но что такое многополярный мир? Это прежде всего союзы суверенных государств, объединенных в политические, экономические и военные блоки, которые будут иметь единые рынки, единую систему разделения труда и, как я полагаю, единую региональную валюту.
На этой основе безусловным приоритетом внешней политики становится уже не какая-то эфемерная многовекторность, а системная активная работа по формированию собственного макрорегиона. Другого инструмента обеспечения нормального устойчивого развития в ближайшие 10–20 лет просто не будет.
Смотрите также:
Источник: minsknews.by
